Знаковые судебные решения в защиту добросовестных контрагентов
Как не получится уйти от налогообложения
Верховный суд (ВС) в сентябре 2016 году не одобрил бегство от налогов через «передачу бизнеса» в деле дистрибьюторов «Вимм-Билль-Данна» «Интероса» и его предшественника "Интеркрос-Опта". Уйти от обязательств перед государством не получится даже в том случае, если одна компания не передала другой ни выручки, ни балансовых активов. Один не получил от другого никакого имущества, лишь перезаключил почти все договоры и перевел сотрудников после того, как "Интеркрос-Опту" доначислили 230 млн руб. недоимки по налогам. А сама первоначальная фирма после налоговой проверки ретировалась - заморозила счета, прекратила работу и обанкротилась.
Две компании формально не были связаны и не передавали друг другу имущество, но Федеральная налоговая служба (ФНС) все-таки решила взыскать недоимку с «Интероса». По ее мнению, ч. 2 ст. 45 Налогового кодекса позволяла признать их взаимозависимыми, чтобы взыскать налоги. Ведомство одержало победу в двух инстанциях, но кассация направила дело на пересмотр. По ее мнению, ст. 45 НК вообще нельзя применять для взыскания налога, потому что она касается ценообразования.
«Статья окажется мертвой, если мы будем применять ее дословно,» - жаловался юрист налоговой инспекции на заседании ВС, где она оспаривала постановление кассации о пересмотре. И этот аргумент сработал – ВС принял решение в пользу налоговиков. Перезаключение договоров означает передачу права на получение дохода (то есть, по сути, имеет ценность имущества), а это и означает «иную зависимость» по ч. 2 ст. 45 НК, следует из определения Верховного суда. Эти критерии применяются к искусственным сделкам, которые не имеют деловой цели и направлены лишь на уход от налогов, разъяснили судьи.
Кому отвечать за валютные риски
Кризис, который грянул в 2014 году, заставил забыть обо многих признаках стабильности, в том числе - о сравнительно невысоком и устойчивом курсе рубля. Но подобные потрясения в истории современной Росии нередки. Быть может, поэтому судебная практика не считает изменение курса валюты платежа существенным изменением обстоятельств, которое по закону позволяет расторгнуть договор. Но первая инстанция - Арбитражный суд Москвы - руководствовалась совсем другой логикой в споре "Вымпелкома" и "Тизприбора".
Первый в 2009 году сдал второму 32 000 кв м. помещений в элитном офисном центре "Эрмитаж-Плаза" в центре Москвы. "Вымпелком" согласился привязать оплату к доллару, "учитывая кредитно-денежную политику государства ("валютный коридор") и относительную устойчивость рубля". Но в 2014 году грянул кризис и Центробанк отказался регулировать курс рубля. Платежи сотового оператора выросли с 900 млн до 2,5 млрд, переговоры с арендодателем ничего не дали, и "Вымпелком" решил через суд ограничить курс по договору максимум 42 руб.
Арбитражный суд Москвы удовлетворил это требование. По его мнению, плата не может превышать обычных рыночных ставок, а арендодатель из-за возросшего курса получает необоснованно много, что нарушает баланс интересов сторон, указала первая инстанция. Апелляция не оценила такой подход и отказала в требованиях "Вымпелкому". Отказ ЦБ от "валютного коридора" и санкции сами по себе не меняют курса рубля. Его падение арендатор должен был предвидеть, этот риск обычный и не влечет изменения договора, указала апелляция. А на следующем этапе - в кассационном суде – стороны закончили спор миром, подписав дополнительное соглашение к договору, которое урегулировало вопросы экономического порядка иобеспечило баланс интересов сторон спора. По соглашению Вымпелком получил возможность сдачи части площадей в субаренду и отказа от части помещений. По словам представителя Вымпелкома компания получила преференции на сотни миллионов рублей. В связи с разрешением спора дело было прекращено путем подписания формального мирового соглашения.
Разоблачение офшорной схемы
Арбитражный суд Москвы в ноябре 2016 году при помощи налоговой инспекции раскрыл довольно популярную офшорную схему, благодаря которой "Северсталь" сэкономила 696 млн руб. налогов на дивиденды за 2011 года. Акционеры этой компании, кипрские Astroshine Limited, Loranel Limited, Rayglow Limited и Pearlgreen Limited, получали причитающуюся им прибыль лишь для того, чтобы перечислить ее своим учредителям - компаниям Британских Виргинских островов. Такие "прокладки" позволяли платить не 15% налога на дивиденды, а 5%, поскольку у России с Кипром есть соглашение об избежании двойного налогообложения. ФНС признала искусственный характер работы кипрских офшоров и доначислила налоги. "Северсталь" обжаловала это в суде, но не добилась успеха.
Московский арбитраж согласился с версией налоговиков: компании с Кипра имели идентичные уставы, а их единственными активами были акции "Северстали", распоряжение которыми строго ограничивалось. 99% доходов они получали от дивидендов, которые полностью перечислялись на Британские Виргинские острова. Иными словами, кипрские офшоры практически не вели предпринимательской деятельности и не получали прибыли. Это убедило Арбитражный суд Москвы в том, что эти компании были созданы для одной цели - ухода от налогов.
Искусные и искусственные: как отличить мнимых кредиторов от настоящих
Процедура банкротства идет по своим законам – ее контролирует тот кредитор, который первым заявил в суде о несостоятельности контрагента и имеет наибольший долг. Но получить преимущество может и сам недобросовестный банкрот – с помощью искусственно созданной «дружественной» задолженности. Но это стало сложнее делать после июльского определения Верховного суда по делу «РосЭкоПродукта».
В конце 2013-го эта компания получила от «Сбербанка» кредит на 70,4 млн руб. для покупки недвижимости, а буквально через месяц договорилась с ИП Алексеем Кульмизевым о поставке 344 т мяса за немного большую сумму - 78 млн руб. Предприниматель получил решение о присуждении ему этой суммы, что позволило ему инициировать банкротство. «Сбербанк», наоборот, доказывал, что долг фиктивный: «РосЭкоПродукт» раньше не занимался мясом и не сотрудничал с Кульмизевым, но это не помешало им заключить договор на поставку очень большой партии за короткий срок, да еще и без предоплаты. Правда, суды трех инстанций отклонили эти доводы: им показалось достаточным, что все документы были оформлены правильно.
Но Верховный суд отменил все эти решения и отправил дело на пересмотр. Фиктивная сделка заключается лишь для вида, поэтому стороны могут правильно оформить все бумаги, указал ВС в определении. Значение имеет другое – а именно хотели ли стороны создать соответствующие последствия. Верховный суд предписал проверить, была ли поставка в действительности. Если доказательства свидетельствуют о том, что она явно невозможна, тогда обратное должен доказать ответчик. «РосЭкопродукт» этого сделать не смог. Итоговое решение оказалось в пользу «Сбербанка».
Суды развернули лицом к кредиторам
Частый способ защиты прав в суде – требовать признания сделки ничтожной и требовать применить последствия ее недействительности - то есть вернуть все так, как было раньше. П. 3 ст. 166 ГК наделяет таким правом участников сделок, а другие лица могут это делать «в оговоренных законом случаях». Но в нем не регламентируется распространенная ситуация, когда должник заключает фиктивный договор, чтобы «защитить» имущество от взыскания за долги. Может ли в этом случае кредитор признать ничтожной неугодную сделку? Верховный суд ответил утвердительно в деле Валерия Вольвача и компании «Активити», которые оспаривали сделки своего должника Юрия Денисова. Им он задолжал $91 000 основного долга по займам и более 643 000 руб. процентов. Но после того, как задолженность постановил взыскать суд, Денисов подарил свою дачу и земельный участок в Подмосковье жене Юлии Андреевой. Кредиторы оспорили эту сделку в суде и потребовали вернуть недвижимость должнику, чтобы наложить взыскание.
Но три инстанции им отказали. Во-первых, Вольвач и «Активити» в сделке не участвовали, и в данном случае п. 3 ст. 166 ГК и другие нормы законов не дают им ее обжаловать. Во-вторых, на дачу с участком не было наложено никаких ограничений (арестов или обременений), поэтому должник мог распоряжаться ею свободно.
Этого недостаточно, чтобы разобраться в деле, возразил ВС. Отдавая дачу с участком, Денисов знал, что у него не погашены долги. Отчуждать имущество с целью скрыть его от кредиторов – значит злоупотреблять правом. Действительно, п. 3 ст. 166 ГК дает третьим лицам оспаривать сделки в установленных законом случаях, и тут закон молчит. С другой стороны, права кредиторов очевидно нарушены. И коль скоро закон не дает им других инструментов для защиты – они все-таки могут требовать признания сделки недействительной, заключил ВС. Эта позиция не только упростит кредиторам взыскание долгов, но и позволит оспаривать сделки граждан-должников в судах общей юрисдикции, избегая сложной и долгой процедуры банкротства.