Работаем без страховки: кто заплатит за ошибку юриста
Цивилизованный юрбизнес
Страхование ответственности в целом ряде западных правопорядков – обязательный атрибут любого юридического консалтинга. Ответственность юриста за консультацию застрахована так же, как ответственность врача: ошибка может дорого обойтись клиенту, бизнесу и гражданину. Например, работа без страховки для консультанта в Великобритании является незаконной. Заплатить за подушку безопасности приходится немало – обычно это 2–3% от годовой выручки фирмы, то есть миллионы долларов для крупных компаний. Суммы выплат при наступлении страхового случая тоже большие. Например, в 2018 году все крупные американские страховщики – их около десятка – выплатили возмещения на сумму более $150 млн.
Требования к консультантам растут из года в год, суммы претензий – тоже. Лидеры страхового рынка США отметили, что средние затраты на защиту по таким искам в 2019 году превысили $500 000.
В США страхование ответственности юристов пока добровольное, хотя некоторые штаты уже начали вводить обязательные страховки. Если юристы не покупают страховку, то они создают собственные страховые компании или формируют за счет членских взносов коллег специальные резервные фонды. Из них выплачивают компенсации клиентам, которые пострадали от недобросовестной юридической практики. Иски к юристам, проигравшим дело, предъявляют часто.
В России такая проблема не стоит. Страховка, связанная с юррисками, добровольная даже для адвокатов, молчим уже о частнопрактикующих консультантах. Если добровольно, то необязательно. Услуга не очень популярная. И если полисы покупают, то случаи выплат по ним нам обнаружить в открытом доступе не удалось. Инструмент, существующий на рынке без малого 30 лет, если и работает, то совсем не в полную силу.
Медленное развитие
Полисы страхования профессиональной ответственности юристов появились в России с начала 90-х. Сегодня их продают фактически все крупные страховщики. Но количество заключенных договоров крайне незначительное, говорит Алексей Чуб, старший вице-президент САО «ВСК». Следовательно, объем собираемой страховой премии тоже маленький. «Если говорить про цифры, то речь идет о сотнях тысяч рублей сборов в год. Особой популярностью этот вид страхования у практикующих юристов и адвокатов не пользуется», – рассказывает Чуб.
Представители других игроков страхового рынка согласны, что рынок маленький, но более оптимистичны. Дмитрий Шишкин, начальник управления страхования ответственности компании «Ингосстрах», отмечает, что интерес у профессионального сообщества юристов к этом инструменту защиты присутствует.
«В основном продукт приобретают крупные юридические фирмы, а также клиенты, работающие с иностранными контрагентами (по их требованию)», – говорит Дмитрий Шишкин, начальник управления страхования ответственности компании «Ингосстрах».
Он отмечает, что урегулирование страховых случаев производится, но редко (портал «Право.ru» не обнаружил ни одного случая, Чуб тоже не смог вспомнить ни одного подобного дела).
Страховка для красоты
Сами юристы признают: страховки носят скорее номинальный характер. Основная цель их покупки – маркетинговая.
«Компания говорит, что у нее есть страхование ответственности на $10 млн от любых ошибок юристов, работающих в этой фирме. Напоминание об этом красиво висит в переговорной, где проводится сопровождение сделок. Это не более чем маркетинговые эффекты для клиентов, особенно которые не понимают, что такого рынка на самом деле нет», – говорит Андрей Корельский, управляющий партнер КИАП.
В страховых компаниях согласны, что страховка – это часть имиджа, но смотрят на дело немного иначе.
Наличие полиса страхования ответственности юриста – вопрос имиджа юридических компаний, которые предоставляют соответствующие правовые услуги. Понятно, что, когда юридическая фирма говорит клиенту не только о своем высоком профессионализме и богатом опыте, а еще о том, что их ответственность застрахована, это является дополнительным аргументом при выборе соответствующей юркомпании.
Другой возможный повод купить страховку – участие в тендере. По словам Евгения Шестакова, управляющего партнера Intellect, такое требование встречается периодически. У юристов из западных компаний оценки другие. Как отметил Алексей Бородак, советник Norton Rose Fulbright, требование о страховке, как и о позиции в юридических рейтингах, в тендерах он видит достаточно часто.
Защита стоит дорого
Зарубежным компаниям, работающим в России, проще. На их офисы и филиалы, как правило, распространяется зарубежная страховка. Она обходится компаниям дорого, рассказывает Корельский: в Великобритании стоимость страховки может составлять 2–5% расходов компании, а минимальное страховое покрытие – £2 млн, что существенно увеличивает расходы (помимо расходов на офис и персонал). Страховка действующая и рабочая. Это публичный инструмент. Компания открыто сообщает о юридической ошибке, по любому казусу создается рабочая группа, фирма уведомляет о ситуации страховщика, а деньги выплачиваются «вживую». В итоге у клиента есть работающий инструмент защиты.
При этом представительства зарубежных фирм, которые работают в России, имея зарубежный полис, часто страхуются и по российскому, чтобы не возникало вопросов относительно покрытия, говорит Бородак. Из-за отсутствия известных страховых случаев понять, как это работает на практике – как регистрируются убытки, каковы размеры требований, – практически невозможно.
В России страховку получится купить значительно дешевле: для средней компании – 50 000–100 000 руб. Но и значимость будет небольшая, считает Корельский. А отсутствие подушки безопасности может оказаться для юрфирмы фатальным. Юридическая фирма вправе ограничить ответственность стоимостью услуг по договору. «Например, при стоимости заключения в 1 млн руб. ответственность компании будет аналогичной. Даже если клиент по этому совету юриста совершит ошибку стоимостью на миллиард», – поясняет глава КИАП. Но клиент может потребовать с консультанта возмещения всех убытков от некорректно выполненной работы. Что окажется катастрофичным для компании, защита которой – это только собственная подушка безопасности или личные деньги партнеров.
Почему нет
Причин того, что страховки не работают, несколько. Первую называют юристы: чтобы получить возмещение, надо признать ошибку. С этим у консультантов проблемы. «Наши юрфирмы не признают ошибок, они все боги», – шутит Корельский. «Такие вопросы обычно решают кулуарно, не выносят сор из юридической избы», – подтверждает партнер Taxology Михаил Успенский.
Если ошибка признана, то компания должна выплатить деньги клиенту, а после этого обращаться со страховым случаем. Здесь начинаются другие сложности, ведь надо соблюсти все требования страховщика. Критерии их выплат являются настолько ограниченными, что применить их на практике фактически невозможно: ошибки должны быть намеренными, совершить их должны явно, фирма должна их признать перед клиентом. Нужна уникальная ситуация, чтобы все сложилось в один пазл, констатирует Корельский.
Для страховых компаний страхование профессиональной ответственности юристов – выгодная тема, считает Шестаков. Адвокатов страхуют, а нормальный адвокат и юрфирма сделают все, чтобы не довести до выплаты страхового возмещения, считает он: это сильный удар по репутации. Кроме того, доказать причинно-следственную связь между действиями юристов и убытками, скорее всего, можно только в каких-то очевидных случаях. Например, пропуск срока исковой давности по вине юрфирмы. Если цена вопроса небольшая, то тратиться на иски о некачественных юридических услугах вряд ли будут: чтобы судиться с юристом, нужно нанять другого юриста.
«Главная страховка – репутация. Если кто-то недоволен работой юристов, то к ним просто не придут. Если будешь плохо работать, то больше не заработаешь. Вопрос репутации – то, за чем юристы следят в наибольшей степени», – говорит Бородак.
Страховщики смотрят на ситуацию под другим углом. Ввиду специфики страхового покрытия и тех исключений, которые прописаны в правилах страхования, развивать это направление без ущерба для самих себя сложно, говорит Чуб. У исключений есть причины.
Страховой риск в случае со страхованием юристов – это его гражданская ответственность в случае, если он причинит вред третьим лицам в ходе оказания юруслуг. Речь идет о непреднамеренной ошибке. «Все эти вещи настолько тонкие с точки зрения доказательства непреднамеренности или ошибочности действий, что доказать умысел или его отсутствие крайне сложно», – напоминает вице-президент САО «ВСК».
Также тяжело объективно оценить ущерб, который юрист нанес клиенту, или доказать наступление страхового случая. Сложно определить и критерии некачественной юридической помощи, замечает Чуб. Подобные вопросы, многие из которых носят оценочный характер, объективно сдерживают этот вид страхования, полагает он. Итог – значительное число исключений из страхового покрытия, что неизбежно сокращает число заключаемых страховых договоров.
Вице-президент САО «ВСК» видит и другой риск для страховщиков – возможность недобросовестного юриста намеренно подогнать ситуацию под страховой случай.
Перспективы рынка
У юристов вопросы страхования ответственности пока часто сводятся к кулуарным договоренностям с клиентами на случай проблемы, то есть фиксируются суммы, возникают соглашения, а урегулирование происходит непублично (без третьих лиц и страховщика). Но цивилизованные консультанты из числа крупных компаний готовы к появлению функционирующего страхового рынка, полагает Корельский.
Есть две основные трудности. Первая носит экономический характер. Если в более тучные для юрбизнеса годы компании могли бы вписать расходы на страховку в свой бюджет, то на фоне «пандемических» явлений такую возможность вряд ли кто-то рассматривает всерьез.
Второе препятствие – отсутствие соответствующего законодательства. «Сегмент рынка имеет хорошие перспективы развития, а толчком для развития может послужить введение обязательных требований законодательства о наличии договора страхования ответственности», – говорит Шишкин.
В законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» есть отдельная норма, которая предусматривает обязанность адвоката страховать свою гражданскую ответственность. Это указано в пп. 6 п. 1 ст. 7 закона, положение вступило в силу в начале 2007 года. Год спустя действие нормы приостановили до принятия отдельного специального закона. Но сегодня, 13 лет спустя, ничего не изменилось.
«На сегодняшний день даже не разработали законопроект, о котором можно было бы говорить. Более того, этот вопрос не включен в «Стратегию развития страховой отрасли РФ до 2021 года», – отмечает Чуб.
При этом он отмечает потенциальную перспективность этого вида страхования, потому что в страховании нотариусов, оценщиков или арбитражных управляющих ситуация совершенно иная. «Нужен какой-то импульс, нужна инициатива заинтересованных в этом вопросе лиц», – говорит Чуб.
Чуб отмечает и еще один фактор, мешающий развитию страхового рынка для юристов. Динамика зависит от того, активно ли суды взыскивают убытки клиентов с самих юрфирм. «Если бы наши органы судебной власти более активно шли навстречу доверителям, которые пострадали в результате неграмотной работы юристов, и взыскивали с них убытки, то у последних, думаю, появился бы дополнительный стимул для страхования своей профессиональной ответственности», – считает он. Но пока даже число подобных исков не из числа «маргинального юррынка» – споров с юристами-мошенниками – невелико.
В совокупности все причины приводят к одному выводу: в ближайшей перспективе надеяться российским юристам надо будет не на страховки, а на себя. Если бы рынок страхования появился и стал обязанностью для всех, несмотря на экономическое обременение, то новые финансовые условия заложили бы в модель бизнеса, резюмирует Корельский: «Но сейчас это крайне болезненный вопрос, вряд ли в ближайшие годы он будет подниматься. Страхования не будет очень долго».