Как спастись от профвыгорания: отвечают юристы
Уже третий день подряд в виртуальном пространстве юристы обсуждают колонку Константина Барабанова для издания «Адвокатская улица». Молодой юрист разочаровался в праве и решил бросить юридическую профессию. Одной из причин такого решения автор называет выгорание, которое возникло из-за «чудовищных переработок». У консультантов и инхаусов есть разные рецепты для борьбы с таким явлением.
Рецепт от выгорания: заниматься правовой наукой в дополнение к юридической практике. Наука объективна и вечна. Все, что встречается в практике негативного, на самом деле только повод для научного поиска.
Научные выводы, предложения, открытия — «позитив из негатива», «урожай из навоза». Даже если эти результаты не реализуются сразу, они остаются и «колышут болото». Конечно, нам не дано предугадать, как наше слово отзовется...
Но все же велика надежда на сочувствие просвещенных коллег и благодать воплощения научных достижений. Мне несколько раз приходилось это испытывать.
Способ избежать профвыгорания примитивно прост — все хорошо в меру. Сложность заключается в том, чтобы находить тот тонкий баланс и самому управлять временем и ситуацией, а не обреченно идти на поводу у обстоятельств. Во время систематической удаленной работы такое качество становится еще важнее, поскольку риск выгорания увеличивается из-за того, что стираются четкие грани между работой и частной жизнью.
Жизнь за городом дает больше возможностей, чтобы обогатить повседневную жизнь новыми эмоциями: без повода разделить с приятными соседями бутылочку розового на улице, порубить дрова, как Адриано Челентано в «Укрощении строптивого», или подкрасить забор, как Том Сойер, а зимой чистить двор от снега и кормить лесных птиц.
Когда я чувствую, что «зарабатываюсь» за бумагами и монитором, то сознательно вставляю в свой график час-другой, когда должен просто отложить работу в сторону и пересесть в седло велосипеда или заняться хозяйственными делами, чтобы отвлечься.
В качестве первой и главной защиты от профвыгорания назову нормализацию этого явления: важно признать, что выгорание в какой-то момент — это нормально. Это разновидность кризиса, который неизбежен. Для любого думающего человека нормально задаваться вопросом о достижениях в жизни, формируемом наследии, о самореализации.
Я предлагаю не демонизировать профессиональное выгорание. Да, оно случается, и да, это не конец. Почувствовав его первые признаки, не обязательно все незамедлительно бросать и решать проблему бегством — будь то побег из профессии или переезд на ПМЖ в буддистский ашрам.
Еще один важный механизм психологической защиты от профвыгорания — иметь жизнь за пределами профессии. Если ты не сводишь себя как личность к одной только профессии, то и вопрос «А чего я достиг к своим Х годам?» не отождествляется с вопросом «А что я в действительности сделал для права в стране, в которой права нет?»
Надо любить свое дело и человека в нем. Персонифицируйте задачу: вы не просто готовите процессуальный документ, а защищаете интересы конкретного человека, желательно, симпатичного вам. Расширяйте кругозор и постигайте смежные области: вы готовите не процессуальный документ, а решаете конкретную бизнес-задачу. Осмыслите ее и подкрепите свою уверенность отраслевым знанием.
Отдыхать нужно регулярно. В наших профессиональных условиях хотя бы и «без отрыва от производства». Возьмите за правило еженедельно ходить в театр, музей или ресторан. Это позволит вам переключиться, хотя бы ненадолго.
То, что на первый взгляд кажется дополнительным бременем и на что не хватает времени, в действительности и спасет вас от выгорания. Занимайтесь своей семьей, проводите время с детьми, «позвоните маме».
У меня было все для того, чтобы бросить профессию. Даже не хочется останавливаться на перечислении обстоятельств: чем более поэтически сложишь буквы в слова, тем страшнее будет казаться то, что пережил. Одним из путей спасения для меня стала бытовая философия, сосредоточенная в разбавлении нездорового скептицизма пропорциональной дозой больного оптимизма. Формула выражена достаточно емко в знаменитой цитате Фридриха Ницше: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее».
Более практические решения приходили дома. Дети вдохновляют, внушают новые силы и напоминают о цели всех стараний. И тут сложно все осознать, цель — в самих детях... Ты не можешь остановиться и оставить то, что тебе не нравится (а тем более ненавистно) в этой системе, ведь твоим детям с ней жить.
Когда понимаешь, что получил акт, которого «никогда не может быть», и руки опускаются, напоминаешь самому себе: если ты не сделаешь этот мир лучше, то никто не сможет.
Несколько лет назад я столкнулся с выгоранием вплотную. Что помогло? Может быть, это банально, но одним словом это можно назвать отстранением. Во-первых, физическая активность. Даже обычная ходьба очень помогает, а усталость от нее позволяет уснуть. Во-вторых, психотерапия. Знаю, что многие считают ее неэффективной, но она тоже работает, позволяет взглянуть на себя, работу, проблемы и жизнь в целом с другого угла.
Если даже не верить в терапию, можно рассматривать время встречи со специалистом как посвящаемое себе и точно не рабочее. Если все же терапия по каким-то причинам недоступна, важно получать любую другую поддержку — от коллег, друзей, семьи.
В-третьих, это хобби. Игра на гитаре, путешествия, вышивание, подготовка к горному походу, чтение, стрельба, читательские или киноклубы, что угодно. Все три рецепта помогают понять, что жизнь не ограничивается работой. Это важно как при рабочих перегрузках, так и при ощущении бесполезности усилий, отчаянии, чувстве несправедливости.
Работа юриста — это не только зарабатывание денег. Нужно создавать нечто полезное своей работой. Это может быть участие в образовании студентов, в муткортах — тренером или арбитром, помощь в развитии права: провести исследование или помочь другим сделать что-то полезное для науки, всячески развивать рынок юруслуг, побороться с какой-либо явной несправедливостью pro bono.
У нашей компании миссия — помочь другим стать успешнее и профессиональнее. Чаще всего мы ее реализуем через участие в образовательных проектах, студенческих конкурсах, поддержке студенческих команд в конкурсах, поддержке науки в той или иной форме, стипендиях талантливым студентам и ином.
Все это будет способствовать росту мотивации, пассионарности и защищать от выгорания. И, напротив, не участвовать в уничтожении права: разных серых и черных историях, которыми переполнен наш рынок.
Выгорание характерно для всех высококвалифицированных специалистов — юристов, врачей, аудиторов, банкиров. Мы все работаем в очень стрессовых условиях и постоянно берем на себя ответственность за большие и важные решения. При этом по большей части наша работа довольно рутинная и скучная. Лучшие из нас достигают успеха в том числе потому, что выкладываются больше других, спрашивают с себя больше. Это очень тяжело на длинных дистанциях. Поэтому в первую очередь это надо понять и принять.
Предотвращение собственного выгорания нужно приоритизировать в ценностях: ценить свой ресурс, уважать свои потребности в отдыхе, позитивных эмоциях, здоровом образе жизни. Нужно согласиться, что ты суперценный специалист, каких единицы. Если ты выгоришь, то это будет большая потеря и для тебя, и для твоего работодателя.
Если для этого нужны инвестиции, значит, нужны. Если для этого нужно с кем-то или чем-то побороться, значит, нужно. Где черпать ресурс — тут у каждого свой рецепт на конкретном отрезке жизни.
Довольно странно слышать о профессиональном выгорании от юристов с 3–5-летним опытом полноценной работы после окончания вуза. Речь, скорее, идет об осознании неправильного выбора специальности. Вместе с тем из состояния профвыгорания стоит восстанавливаться, отталкиваясь от его причин: усталость и регулярно неполноценный сон «лечить» правильным планированием своего времени и регулярной физнагрузкой, а отсутствие веры в результат правовой помощи — поиском хобби, где результат всегда можно пощупать руками.
Если разговорами о выгорании вы прикрываете нежелание «повпахивать» в первые годы в профессии, то, видимо, вам стоит задуматься о правильности ее выбора.
Выгорание присуще большинству профессий — это не болезнь той или иной профессии, а скорее особенность определенного склада личности и неспособности развития своих soft skills.
Если напрягает работа в одной юрфирме, то не надо сразу менять профессию. Сначала подумайте просто о смене места работы. По моему опыту, нет двух одинаковых компаний с точки зрения корпоративной культуры, отношений в коллективе, да и объема задач тоже. Это работа в фирмах Magic Circle в Лондоне, может быть, не особенно отличается. Но в России отношения в юрфирме, внутренний микроклимат очень сильно зависят от личности и мировоззрения руководителя.
Объем работы в консалтинге выше. И ненормируемость графика. Это плата за относительно более высокую (по сравнению с инхаусом) оплату труда.
Консалтинг — это вызов, возможность. Нет «потолка» ни в квалификации, ни в карьере, ни в размере дохода юриста. Ощущаешь и принимаешь вызов — не будет никакого выгорания, а усталость лечится обычным отпуском. А если не принимаешь, то проблема уже не в профессии.
То, что называют профвыгоранием, возникает от несоответствия реальности тому образу работы, который создает твоя фантазия. Это ведь может случаться от разных вещей: тебе хочется больших проектов, а в фирме тебе поручают только скучную и банальную текучку. Тебе хочется блистать в суде, а все дела такие, что судьям наплевать на твои доводы. Тебе хочется путешествовать по миру, а начальник не пускает в отпуск. Тебе хочется большую зарплату, а платят мало.
Что с этим делать — зависит от того, где проблема. Ты можешь стать лучшим профессионалом, вложиться в собственное развитие, чтобы работать над более сложными задачами. Ты можешь поменять фирму, чтобы повысить зарплату или избавиться от начальника-самодура и так далее.
Мне повезло заниматься той областью практики, где можно реально увидеть результаты своих усилий и титанической работы команды. Международный арбитраж, конечно, далеко не идеален и не лишен недостатков, но в таких проектах намного реже возникает ситуация, когда читаешь решение и хочется все бросить к чертовой матери и выть от вопиющей несправедливости.
Чтобы не разлюбить профессию нужно четко знать, а иногда и визуализировать, ответы на три основных вопроса: 1) что ты делаешь? 2) для кого ты это делаешь? 3) что самое важное в достигнутых результатах? Для себя я давно определил, что моя миссия — помогать людям, оказавшимся в сложной ситуации, с целью устранения или минимизации у них необоснованных уголовно-правовых рисков. Есть такая профессия — граждан Родины от государства оберегать (смеется).
Именно четкое понимание глобальных целей и задач будет хорошим оберегом от профессионального выгорания.
Не стоит также пренебрегать отдыхом, досугом и общением с близкими людьми. Важен баланс, а не стоимость нового автомобиля.
Я стараюсь по возможности сесть спокойно и разобраться, что именно меня раздражает, чтобы выявить причину, факторы беспокойства. Не бывает, чтобы это была «работа вообще» — либо конкретный клиент или проект, либо динамика оплаты счетов, либо взаимодействие с коллегами. Всегда есть одна или несколько конкретных небольших причин, которые нужно постараться вычленить и точечно обдумать, как исправить конкретную ситуацию или свое отношение к ней. Такой анализ требует определенного самокопания, но без лишнего фанатизма. А от общей эмоциональной усталости помогает классический прием — отвлечение на хобби.
Юриспруденция — непростая нервная профессия, зачастую неблагодарная и не приносящая результата, несмотря на многие труды и старания, но все равно очень интересная. В ней надо найти свою мотивацию: для кого-то — зарабатывание неплохих в среднем по стране денег, для кого-то — высокая идея помощи людям, для кого-то — победы в конфликтах или сделках.
Порой одна яркая победа в суде перевешивает десяток поражений. Или успешные для всех сторон переговоры оправдывают многие другие неудачи. В этом балансе мотиваций и компенсаторных факторов проходит наша жизнь.
Чтобы не разлюбить юриспруденцию, надо еще в университете быть влюбленным в нее. Если не влюблен, то лучше вообще не продолжать. Наша отрасль не терпит отношений без любви. Чтобы избежать выгорания в ней, советую заниматься активным спортом: сквош, теннис, футбол.
Нужно много путешествовать. Просто берите билет и улетайте. Смена обстановки — лучшее, что придумали от выгорания.
Ну и, конечно, выбирайте прогрессивных работодателей, которые идут в ногу со временем и заботятся о своих сотрудниках. Это важно.
Постоянные существенные переработки молодых юристов и вообще всех — это, конечно, плохо. Но на рынке много работодателей — идите к другому. А немного сверхурочно поработать в дружелюбном коллективе над интересной масштабной задачей — это вообще только в плюс, на мой взгляд.
У молодого специалиста часто просто не хватает опыта, чтобы решить задачу оптимально и быстро, и ему приходится своим временем компенсировать отсутствие этого самого опыта.
Зато прокачивается уровень: +5 к подаче исков, +3 к подготовке договоров, открываются новые перки: «Чтение мыслей клиентов», «Эффективная коммуникация в ходе конфликтов». Что же тут несправедливого? Опыт так и получается — в бою.
Люблю иногда устроить себе небольшие приключения, вырывающие из рутины. У меня есть друг, который достаточно серьезно увлекается советскими ретроавтомобилями. Время от времени я присоединяюсь к нему во внезапных поездках на осмотр какого-нибудь интересного экземпляра в пыльном гараже-капсуле.
В моем понимании возможность все бросить (судебных заседаний и следственных действий это не касается) и уехать куда-то на день-другой — это огромное преимущество адвокатской и многих других «свободных» профессий.
А еще одна моя защита от выгорания: сарказм и (само)ирония. Для примера представим себе ситуацию, когда судья или следователь «не слишком адекватно» ведут уголовное судопроизводство. Помимо досады, в этой ситуации можно получить специфическое удовольствие от процесса наблюдения (с голосом Николая Дроздова на бэкграунде) и нестандартного сценария взаимодействия (это же форма ролевой игры).
Самый лучший рецепт от профвыгорания — наличие побед, пусть и промежуточных. Заряжает благодарность (не только материальная) доверителей.
Очень приятно, когда каждый год доверители и их родственники поздравляют тебя с праздниками и благодарят. Восхищение и искренние поздравления коллег тоже подзаряжают.
Ну и помогает своевременный отпуск. Всех денег не заработать, всем людям не помочь, а без отдыха и хобби выгореть можно дотла.
Если говорить про судебное направление, то здесь профвыгорание в принципе невозможно.
Судебные юристы — люди креативные. И необходимость постоянного творчества защищает нас от появления апатии к профессии.
Усталость — это да, про судебных юристов: командировки, бессонные ночи над позициями, судебные заседания часами, но никакое профвыгорание тут не грозит.
Судя по моему окружению, выгоранию подвержены люди, работающие в гуманитарной сфере, — юристы, врачи, сотрудники благотворительных организаций, журналисты. Мы привыкли, что все в нашей жизни упорядочено, телефоны, компьютеры, машины, городские службы, торговля — всё работает практически без сбоев. А наша работа предполагает постоянное общение с людьми, которые, в отличие от техники, часто не соответствуют нашим ожиданиям.
Доброе отношение к окружающим, предоставление «права на ошибку» позволяет не обманываться в ожиданиях и не выгорать.
Еще одной причиной выгорания считаю оторванность нашей работы от результата. Мы работаем с документами, не видим за ними живого человека. Либо ведем долгие проекты и устаем ожидать успеха. Поэтому я охотно беру к производству дела pro bono, которые позволяют добиваться не абстрактной пользы, а блага для конкретного человека.
Понимать и искренне интересоваться тем, чем занимается ваш клиент или работодатель, что для него ценно. И чем вы можете ему помочь. Неважно, инхаус вы или консультант.
Надо держать в рамках перфекционизм: часто достаточно сделать хорошо и быстро, а не идеально.
Не разделять жестко работу и жизнь: интересоваться, чем живут коллеги, задерживаться, с интересом внедряя или улучшая какой-то процесс, — это тоже жизнь.